Дарья Козинова / Znak.com
Скандальное фото, на котором осужденный к 20 годам «строгача» Вячеслав Цеповяз запечатлен за столом, накрытым деликатесами, заинтересовало нас и с практической точки зрения. Нам стало любопытно, что на самом деле вправе себе позволить заключенные, отбывающие в том числе наказание в колониях строгого режима, а что им категорически запрещено? И есть ли возможность у осужденного хотя бы теоретически законным образом воспроизвести условия подобного снимка? За помощью мы обратились к экспертам, которые специализируются на защите прав и законных интересов осужденных к лишению свободы.
Может ли вообще осужденный позволить себе отдых и досуг?
Да, согласно распорядку дня, который установлен в каждом исправительном учреждении и регламентирует, когда заключенные должны просыпаться, питаться, быть на учебе или на производстве, участвовать во всяких культурно-спортивных мероприятиях и т. д. Распорядок дня может учитывать некоторые особенности: например, контингент заключенных, условия местности и климата, даже время года и продолжительность светового дня.
В целом здесь уместна аналогия с армией: например, как и у солдат в казармах, у заключенных в местах лишения свободы тоже должен быть непрерывный восьмичасовой сон. И кроме того, распорядок дня предусматривает, что у осужденных должно быть личное время: как правило, речь идет о двух часах. Но это при условии, что сиделец работает, а таких в российских колониях после отмены советской «принудиловки» все меньше, отмечает журналист, член ОНК по Челябинской области Александр Юрин. По его словам, администрации пенитенциарных учреждений давно ищут ответ на вопрос, чем же таким полезным можно занять отбывающих наказание.
Дарья Козинова / Znak.com
Как могут проводить свое личное время осужденные?
В целом так же, как и большинство из нас, утверждает адвокат Константин Добиков. То есть за телевизором, чтением, игрой в настольные игры, простым общением друг с другом. Некоторые уделяют время религиозным обрядам. Из мест досуга в колониях популярны комнаты воспитательной работы (там, собственно, чаще всего и находится телевизор), спортзал и библиотека. Правда, замечает Алексей Соколов из «Правозащитников Урала», даже если в той же библиотеке действительно есть что почитать (в реальности это далеко не везде), эти места могут быть доступны заключенным. Одного их желания может оказаться мало: перемещение осужденных лиц туда и обратно должно осуществляться только под конвоем, а конвоиры всегда могут сказать, что им некогда или придумать какую-то другую причину…
В местах лишения свободы стали появляться и кафе для заключенных. Недавно, например, такое открылось в ИК-10 в Екатеринбурге — кстати, в учреждении с таким же строгим режимом, что и ИК-3 в Амурской области, где мотает срок Цеповяз. Теоретически осужденный может провести свободное время и там, сделав предварительный заказ через терминал внутренней информационной системы и расплатившись деньгами, которые есть на его личном счете. Крабы и красная икра в меню, конечно, вряд ли есть, но, как утверждает пресс-служба ГУ ФСИН по Свердловской области, «ассортимент блюд в кафе велик и не оставит равнодушным даже истинных гурманов».
Иронизировать на этот счет можно до бесконечности, но, например, Алексей Соколов считает это в целом неплохим стимулом для отбывающего наказание встать на путь исправления: такая досуговая «опция» доступна лишь тем, чье поведение не вызывает вопросов у администрации колонии.
Кафе для заключенных в ИК-10 в Екатеринбургепресс-служба ГУ ФСИН по Свердловской области
Кстати, а как организованно питание осужденных?
По закону администрация исправительного учреждения обязана обеспечить непрерывное трехразовое питание осужденных. Другое общее правило — прием пищи должен быть организован администрацией с учетом санитарных норм и распорядка дня, действующего в колонии, подчеркивает адвокат Константин Добиков. Основное место приема пищи — столовые, но если заключенный находится в изоляции (ШИЗО, ПКТ), то еду ему должны приносить туда. То же самое с теми, кто находится в медсанчасти или, например, на работах там, откуда затруднительно прибыть в общую столовую.
Может ли осужденный приобретать продукты?
Да, разумеется. Как уже было сказано, в колониях есть магазины, в которых есть какой-никакой ассортимент самых востребованных товаров, включая продукты, пользующиеся наибольшим спросом.
Расплатиться за покупки заключенный может через личный счет. На него зачисляются деньги, которые осужденный зарабатывает сам — по закону каждый отбывающий наказание вправе работать, но рассчитывать на сколько-нибудь приличный заработок заключенным трудно, отмечает Александр Юрин. Платят всего несколько тысяч в месяц.
Поэтому куда популярней другой путь пополнения счета — денежные переводы с воли: например, от родственников.
В теории со стороны может быть перечислена любая сумма: согласно уголовно-исполнительному законодательству сумма денежных средств не ограниченна, и адвокат Вячеслава Цеповяза, например, утверждает, что за год теперь уже экс-супруга его подзащитного перечисляла в колонию до 3 млн рублей.
Наличие средств на счете придает осужденному некоторый авторитет среди сидельцев: они видят, что их сокамерник имеет «грев» с воли, говорит Константин Добиков. С другой стороны, наличие больших средств на личном счете всегда вызывает нездоровый интерес — и не только со стороны других осужденных, но и у администрации исправительного учреждения. Кроме того, в некоторых колониях могут быть установлены ограничения в тратах с личного счета. Они могут зависеть от режима, на котором отбывает срок конкретный сиделец, но так или иначе о больших суммах речь не идет. Стало быть, в суммах с внушительным числом нолей на счете просто нет никакого смысла.
Дарья Козинова / Znak.com
Какие ограничения в продуктовом наборе для заключенных?
Существует перечень продуктов питания, которые попадают под запрет. Его точно можно найти на пункте приема передач для сидельцев. Прежде всего, не разрешены те продукты, которые требуют термической обработки и не хранятся долго без особого температурного режима. Проще говоря, требуют жарки-варки и хранения в холодильнике: мясные и рыбные полуфабрикаты, молокопродукты. По причине ограниченного срока хранения лишь в небольшом количестве допустимы хлеб и сливочное масло.
Под запретом любая домашняя консервация (о том, чтобы передать что-либо в стекле, вообще не может быть речи). А та, что имеет фабричное происхождение, также возможна лишь в ограниченном объеме и при условии, что заключенный будет готов забрать это в свою тару: жестяные банки вскроют и выбросят при досмотре, чтобы из них не получилось ничего колюще-режущего.
Запрещен любой продукт с «градусом»: не получится купить или передать даже квас, не говоря о пиве и других видах алкоголя.
А разрешены чай и кофе, сухое молоко, пищевые концентраты моментального приготовления: от лапши всем известных марок до каш из пакетиков. Из сладкого доступны мед, сгущенка, а также джемы и повидло в мягких заводских упаковках, но нельзя конфеты. В передачах приветствуются лук, чеснок, лимоны (это витамины и профилактика простудных болезней), а также сигареты — даже если сиделец не курит, табачные изделия пригодятся ему в качестве внутренней тюремной «валюты».
Стоит помнить, что администрация колонии определяет состав и количество вещей, которые осужденные вправе иметь при себе. То же самое касается продуктов питания. В любом случае общий вес передачи, в которую входят не только продукты питания, не может превышать 36 килограммов. При этом один арестант может получить передачу только раз в три месяца.
Терминал, через который в некоторых исправительных учреждениях можно заказать обед получше традиционной баланды. Поесть можно как в кафе, так и в отряде, забрав оплаченные блюда с собойпресс-служба ГУ ФСИН по Свердловской области
Значит, деликатесы и даже шашлык заключенным в принципе не доступны?
Не все так однозначно. С одной стороны, пожарить шашлык законным образом вряд ли получится. Адвокат Константин Добиков обращает внимание, что уголовно-исполнительное законодательство не содержит прямых запретов. Но есть правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, регламентирующие поведение осужденных. Они-то и запрещают осужденным приготавливать и употреблять пищу вне предусмотренных для этого мест.
Как выжить в тюрьме, если ты не преступник
С другой стороны, если сидельцу разрешили длительное свидание (длится до трех дней в специально определенном месте на территории ИК), то теоретически арестанту могут принести продукты, которые табуированы на зоне. Забрать с собой все эти «излишества» он не сможет, а вот угоститься ими во время свидания — пожалуйста. В том числе икрой, крабами и все тем же шашлыком. Только, скорее всего, это будет заранее приготовленный шашлык, который останется лишь разогреть в микроволновке.
Вряд ли кто-то позволит жарить шашлык на территории колонии, тем более пользоваться шампурами — запрещенными колющими предметами.
Опять же, не стоит забывать про тюремные кафе: теоретически в их меню могут быть введены и шашлыки, и многое из того, что и на воле-то считают деликатесом, а на зоне и подавно. Причем, если верить сообщению пресс-службы ГУ ФСИН по Свердловской области, заключенному даже предлагается выбор: он может отведать все в кафе (и — это цитата — «ощутить уютную атмосферу заведения») или забрать приготовленные блюда в отряд. Оплатить заказ, кстати, может не только сам заключенный. По этой причине, отмечает правозащитник Алексей Соколов, кафе стали неплохой альтернативой для краткосрочных свиданий (длятся до 4 часов). На которые к заключенному может прийти кто угодно, тогда как на длительные свидания допускаются только близкие родственники.
С едой разобрались. Что важно еще?
В Генпрокуратуре, которая проверила амурскую ИК-3, рассказали, что Цеповяз не только получал дорогие продукты. Как выяснилось в ходе проверки, он мог также рассчитывать на дополнительные свидания (заключенным колонии строгого режима положено три краткосрочных и три длительных свидания в течение года) и свободно пользоваться мобильным и стационарным телефоном. Мобильная связь в местах лишения свободы запрещена в принципе, а по стационарному можно звонить за свой счет. Разговор может длиться до 15 минут, при этом количество звонков в год не ограниченно, хотя с учетом поведения может быть сокращено до шести. Кроме того, вопреки правилам Цеповяз имел свободный доступ к служебным помещениям (очевидно, в одном из них и было сделано скандальное фото).
То есть в истории с Цеповязом действительно не обошлось без нарушений?
Да, это очевидно даже по нашумевшему фото, если, конечно, не принять версию самого Вячеслава Цеповяза о том, что снимок фейковый. Вряд ли на столе лежат муляжи мобильников, а сами сотовые телефоны в колонии запрещены. Да и фото должны были сделать как минимум на обычный фотоаппарат, но даже он на зоне был бы под запретом. На то, что все серьезно, указывает уголовное дело, возбужденное по результатам проверки, которую провела прокуратура.
Весь вопрос в том, на каком уровне были допущены эти нарушения. Алексей Соколов, в чьей жизни была возможность познакомиться с тюремными порядками изнутри, считает, что вряд ли администрация колонии не была в курсе происходящего. По его словам, современную систему исполнения наказаний в России справедливо сравнивают с ГИБДД — пока там худо-бедно не навели порядок. До этого, на взгляд критиков, служба напоминала гигантский пылесос, выкачивающий деньги на самый верх.
Член СПЧ не увидел ничего плохого в деликатесах на столе Цеповяза в колонии
«Главный декларируемый принцип — система должна создавать условия для осознанного исправления осужденных за уголовные преступления. А главный принцип на практике — система создаст тебе элементарные человеческие условия и даже больше, но за твои деньги. Положенное тебе длительное свидание имеет свою таксу, а переоборудование твоей камеры в приличный VIP-номер — свою», — говорит Соколов.
По его мнению, все разбирательства имеют шансы закончиться на уровне «ног». Так на тюремном жаргоне зовут младших сотрудников ИК, которые соглашаются за определенную мзду закрывать глаза на некоторые нарушения, из-за чего в местах лишения свободы и появляются средства связи, алкоголь и прочее из запретного списка. Их приработок за незаконное снабжение заключенных может превысить официальный доход по месту службы.
Однако это верный способ оказаться «на крючке» у тех, кто стоит выше по служебной лестнице. Узнав, и довольно быстро, о грешках подчиненных, начальники ставят тех перед простым выбором: начинаешь делиться и в случае чего берешь вину на себя, или прямо сейчас как минимум вылетаешь со службы. В малых городках и поселках на краю российской географии, где учреждения пенитенциарной системы, годами и десятилетиями остаются «градообразующими предприятиями», выбор для многих сотрудников становится очевидным.
Источник: